Краеведение
До сих пор не обрели последнего упокоения останки царской семьи, а вместе с ними - их оставшихся верными до гроба людей: доктора Боткина, повара Харитонова, лакея Труппа, комнатной девушки Романовых Демидовой.
О слугах говорят, конечно, меньше, чем о царственных особах. И известно о них тоже гораздо меньше. Есть подробные свидетельства лишь об их последних минутах. Так, в своих воспоминаниях один из участников расстрела Кабанов назвал Демидову «фрельна» (то есть «фрейлина») и рассказал, как ее, еще живую, добивали сначала тупым штыком американской винтовки, потом прикладами ружей...
Все началось с обычного телефонного звонка. Немного настороженный женский голос: «Простите, вы как-то писали о ходе следствия по делу об убийстве царской семьи... А как собираются хоронить останки расстрелянных вместе с ними слуг? Меня это интересует, потому что комнатная девушка Романовых, Анна Демидова, наша родственница».
Об Анне Демидовой почти ничего неизвестно. Следствие, которое ведется сейчас в Москве по уголовному делу об обстоятельствах гибели членов Российского Императорского Дома, практически никакими данными о ней не располагает: Демидову вообще считали сиротой. О существовании родственников никто не знал. И вдруг появилась надежда заглянуть сквозь завесу времени и узнать хоть что-нибудь о той, которой суждено было стать действующим лицом исторической трагедии.
Позвонившую мне женщину звали Наталья Алексеевна Фрайман. Когда мы встретились, она показала документы из семейного архива, несколько фотографий и старых почтовых открыток. Сомнений не оставалось: да, она действительно вправе называть себя родственницей Демидовой. Но на мои расспросы об истории семьи отвечала немного неохотно, все время повторяя фразу: «Да кому это интересно? Она была просто слугой...»
Собственно, и «открыться» решилась лишь с единственной целью: чтобы иметь возможность прийти и положить цветы на ее могилу, когда состоятся наконец похороны. Но все-таки Наталья Алексеевна рассказала мне то, что знала и что находило подтверждение в документах.
Сестры
...Анна (или, как называли ее родные, Нюта) родилась и росла в Череповце. Мать -- Мария Ефимова, отец -- Степан (Стефан) Александрович Демидов -- мещанин, казначей городской Думы, друг и сподвижник известного череповецкого головы Ивана Андреевича Милютина, видного деятеля земского движения, немало сделавшего для этого города.
У Анны были братья Александр и Степан (следы их затерялись, но у нас еще появится повод вспомнить о них), а также сестра Елизавета 1883 года рождения (младше ее лет на десять).
Всем своим детям Демидов дал прекрасное образование. Александр -- инженер Путиловского завода, обе дочери в разное время с отличием закончили череповецкую Мариинскую гимназию, получив аттестат домашней учительницы по истории. Затем Анна поступила в институт благородных девиц (предположительно в Ярославле). Она не только прилежно училась, но и хорошо рисовала, вышивала. На ученических выставках ее работы занимали обычно первые места, и в начале 1900-х годов императрица Александра Федоровна, покровительствовавшая этому институту, предложила выпускнице Демидовой место комнатной девушки при дворце.
Но какое же отношение к ней имеет моя собеседница, Наталья Алексеевна? Дело в том, что сестра Анны, Елизавета, -- ее родная бабушка.
В 1910 году Елизавета Степановна Демидова вышла замуж за своего ровесника, выпускника ораниенбаумской школы прапорщиков Федора Михайловича Юткина. В 1911 году у них родилась дочь Ия (она стала врачом, замужем не была, скончалась в возрасте 30 лет от менингита), а в 1912 году -- сын Алексей (отец Натальи Алексеевны, умерший в 1976 году).
8 декабря 1937 года инспектор Череповецкого пароходства Ф. М. Юткин был арестован по доносу как враг народа. Он умер от голода в 1942 году в тех же местах, где была расстреляна сестра его жены, которая очень любила Федора и по-матерински называла зятем. Могила Юткина, разумеется, неизвестна.
Елизавета Степановна жила с семьей сына и кое-что иногда рассказывала. Хотя, конечно, была немногословна. Вспомнила, как ездила к сестре в гости в Летний дворец, в Царское Село, в Ливадию. Видела цесаревича Алексея и великих княжен... Причем ее пребывание там, питание в людской за общим столом Анна оплачивала из своих средств.
Говорила, что у сестры был жених -- Николай Эрсберг, брат другой комнатной девушки Елизаветы Эрсберг, с которой она дружила. Но если бы Анна вышла замуж, то должна была либо уволиться, либо перейти на другую должность. А поскольку она очень привязалась к императорской семье (особенно к Анастасии), то от возможности устроить личную жизнь в конце концов отказалась.
В 1917 году (по-видимому, из Царского Села) Анна прислала Елизавете в Череповец свои вещи, платья, документы, переписку и фотоальбомы, сообщив, что идут переговоры об отъезде Романовых в Англию, что она проводит их на корабль, но сама с ними за границу не поедет, а вернется в Череповец. О судьбе Анны Елизавета обмолвилась лишь за несколько лет до своей смерти: «Ее убили».
У Натальи Алексеевны есть еще две сестры и брат.
То, что уцелело от семейного архива, хранит старшая, Нина, которая живет в Череповце. Не уверена, что она согласится встретиться с вами: в нашей семье слишком долго не принято было говорить на эту тему, да и мы сами, если честно, по-настоящему стали интересоваться прошлым совсем недавно.
Однако Нина Алексеевна в конце концов согласилась, и я поехала в Череповец.
Старые часы
Уже много лет она живет в «хрущевке», в самом центре города. Чтобы пройти к ее дому, надо пересечь пустынную широкую площадь Металлургов, рядом с которой разбит Комсомольский парк, а у ворот возвышается изваяние Ильича с указующим перстом. Когда-то этот район считался окраиной Череповца: парк и площадь появились на территории кладбища, уничтоженного «в целях благоустройства» в конце сороковых. Здесь были похоронены Степан Александрович и Мария Демидовы. Так что дом Нины Алексеевны, возможно, построен на костях прадеда...
Под окнами у Нины Алексеевны растут огромные кусты сирени: их отдал отцу какой-то дед, когда сносили его старый дом с палисадником... В тесной квартирке очень много книг. На стене -- бабушкины часы с маятником. Идут до сих пор.
До конца дней (а она умерла 8 декабря 1965 года) бабушка много читала, -- рассказывает Нина Алексеевна. -- Память у нее была прекрасная, знала несколько языков. Без дела не могла сидеть: то вышивала, то вручную мастерила платья. Была молчалива и держалась немного отстраненно. Наверное, после гибели любимой сестры, ареста и смерти мужа постоянно жила в страхе за близких... Впервые я услышала об Анне не от нее, а от старенькой няни отца, которая однажды спросила: «Ты что-нибудь знаешь о другой своей бабушке, Анне Демидовой? Нет?! А я помню, как она приезжала в Череповец в 1907 году. Народ ее встречал. Стояли вдоль дороги от вокзала до самого дома...» Бабушка же мало вспоминала. Да мы, признаться, не особенно-то и расспрашивали.
И все-таки, уничтожив практически все письма и некоторые документы, Елизавета не тронула, например, многие открытки. Словно стараясь обмануть собственную бдительность, аккуратно по уголкам заклеивала текст чистыми листочками бумаги и вставляла в альбом среди прочих старых ненадписанных открыток. Не могла не понимать, что рискует, но почему-то для чего-то преодолевала свой страх.
Она долго хранила и вещи, которые прислала Анна в Череповец в 1917 году. Только во время войны, когда большая семья голодала, Елизавета Степановна вместе с невесткой перекраивала одежду сестры и продавала по окрестным деревням. В доме был вышитый Анной конный портрет Александра I. Она не закончила работу: остался пустым фон... Вышивкой что-то прикрывали, потом она потерялась.
Сохранились две личные папки Анны с серебряным вензелем, где «Д» в виде змеи опоясывает «А» (сейчас в них, увы, ничего нет), два фотоальбома. Конечно, многие фотографии исчезли и все-таки... Есть снимки (видимо, сделанные Анной) цесаревича Алексея с собачкой, его дядьки-матроса, царской яхты, сестры и Федора Юткина, каких-то никому уже не известных людей.
«Поклон всем...»
Прежде чем впервые процитировать некоторые из дошедших до нас открыток из семейного архива, заметим, что, судя по переписке, «служащей Ея Величества» Анна Демидова была уже в 1902 году.
1904 г., в Череповец, Е. С. Демидовой:
«Благодарю за письма. Пришли, если есть, виды Череповца... Нюта».
Июль 1907 г., Новый Петергоф, А. С. Демидовой -- из Череповца:
«Хотела бы написать много, но времени нет, а написать есть что. Обо мне все, а остальные новости очень печальные. Прибудешь ли ты сюда? Черкни хотя бы открытку. Сердечно благодарю за частое воспоминание и письма. Лиза».
Август 1907 г., в Череповец, Е. С. Демидовой -- из Петергофа:
«Напиши скорее, что нужно купить для фотографа и стоит ли мне привезти с собой каких-нибудь цветов вроде золотого дерева и т. п. И вообще, что надо привезти? Поклон всем, получили ли вы мои письма? Нюта».
Февраль 1914 г., А. С. Демидовой:
«Дорогая тетя Нюта! Поздравляем тебя с днем Ангела и желаем всего хорошего. Приезжай скорей к нам. Леля, Женя, Нина, Аня, Валя и Миша. Мамочка и папочка тоже поздравляют».
Декабрь 1914 г., из Москвы -- в Череповец: 
«Милая сестра! Как ты себя чувствуешь? Где и что твой муж? Не получил ли к 6-му производства? Я сижу одна в Москве, 13-го буду в Царском. Что твои ребятишки? Я вчера их видела во сне. Очень бы хотелось посмотреть на всех вас... Нюта».
Царское Село, А.С. Демидовой:
«Поздравляю Нюту с наступающим Новым годом, желаю, чтобы он совершенно не походил на предыдущий. Как Вы живете и как проводите праздники? Ездите ли в Петербург или к Саше или же никуда не выходите? Я сегодня иду в оперу. Степа».
1906 г., открытка из Парижа с изображением Мадонны с младенцем на руках:
«Дорогая Нюта! Поздравляю тебя с праздниками и желаю провести их по возможности с веселием. Хотя пишу немного поздно, но лучше поздно, чем никогда. АНАСТАСИЯ».
Другая карточка датирована 3 февраля 1917 года, без почтовых штемпелей:
«Милую Анну Степановну сердечно поздравляю с днем Ангела, мысленно крепко целую и -- мои самые лучшие пожелания. М.Ф.».
Виды Череповца
...Старый, дореволюционный Череповец почти не сохранился. Местные власти всегда очень исправно исполняли указы сверху, уничтожая его с поразительным рвением. Теперь тут сплошные «советские» улицы (Ленина, Социалистическая, Победы, Металлургов) и серые одинаковые дома. Из четырнадцати череповецких храмов уцелела лишь часовенка на вокзале (ее приспособили под камеру хранения) и Воскресенский собор на берегу Шексны, где побывал когда-то император Александр I (кстати, здесь в феврале 1910 года обвенчались Елизавета Степановна Демидова и Федор Михайлович Юткин). К собору ведет Советский (бывший Воскресенский) проспект. Это единственное место, где еще можно увидеть старинные дома и представить, каким был когда-то тихий провинциальный городок.
Сохранилось здание женской Мариинской гимназии, которую закончили Анна и Елизавета. Чудом уцелел дом Степана Александровича Демидова на Воскресенском, 31, где росли его дети и куда в 1907 году в последний раз приезжала Анна. Сейчас тут военкомат.
После замужества Елизавета переехала в дом мужа -- он находился совсем недалеко, на соборной горе. У Юткиных был сад -- тот самый, для которого Нюта везла «золотое дерево». Недавно этот дом и сад, как, впрочем, и соседние деревянные постройки, снесли. На их месте, в двух шагах от храма, строят помпезные коттеджи с бетонными стенами.
Вместо послесловия
Все-таки удивительно, что через много лет вдруг всплывают какие-то подробности жизни комнатной девушки Романовых Анны Демидовой и близких ей людей. Впрочем, эту историю можно было бы продолжить: не известно ведь, что стало с братьями Анны -- Степаном и Александром (они жили в Петербурге), а также с их детьми.
В своей книге о Николае II Эдвард Радзинский приводит одно из загадочных писем -- от племянницы Елизаветы Эрсберг. Позволю себе процитировать отрывок из этого письма:
«Я работала на заводе ЭРТО. В 1968 году к нам в цех № 17 пришел мастер-техник компрессорных установок Демидов. Я увидела его в первый раз и оторопела: где я видела это лицо? И вдруг осенило -- Анна Демидова (до этого в письме рассказывается, что она смотрела отцовский альбом, где были фотографии Демидовой и Елизаветы Эрсберг. -- И. С.). Я как-то пошутила в разговоре с ним, что если ему одеть капор, то он сойдет за знакомую даму. И спросила, нет ли в его роду Анны Степановны Демидовой. Он ответил: «Не Степановны, а Стефановны, это старшая сестра его отца». Он сказал, что Анна Демидова жила у своего брата и умерла после Отечественной войны».
Автор письма почти уверена, что под именем Демидовой расстреляли какую-то другую женщину... Впрочем, эту историю она не выдумала. В Ленинграде действительно жила Анна Демидова. Но... так звали жену инженера Путиловского завода Александра Степановича Демидова, брата комнатной девушки Романовых.
Ильмира СТЕПАНОВА
Череповец -- Санкт-Петербург
Источники информации:
Администратор
