Новое лицо вечерней школы: что за этим?

В тесном тамбуре при входе в здание стайка оживленно болтающих, в макияже девочек с сигаретами; мальчишки, удобно устроившиеся на батарее отопления, изъясняются далеко не на языке Тургенева. Все они пришли из разных детских школ 1 сентября в вечернюю (сменную) школу № 1.

За 45 лет существования вечерняя школа претерпела много организационных шараханий, от жесткой борьбы за поголовное среднее образование взрослого населения до стремления вообще ликвидировать вечернее образование. Как мы легко «перестраиваемся», особенно в смысле ликвидации чего-либо! Сейчас в городе осталась одна вечерняя школа для взрослых — школа металлургического комбината № 1. Предприятия, особенно строительные, быстро ликвидировали свои вечерние. А в недалеком будущем, не придется ли их снова открывать? Документы Всесоюзного съезда работников народного образования совершенно по-новому высвечивают конституционное право на среднее образование — не всеобщую обязанность, но право. «Продолжение учебы на старшей ступени среднего образования предполагает необходимый уровень подготовленности, а также достаточную целеустремленность, желание, волевые усилия. При отсутствии этих условий (подчеркнуто мною — А. В.) по окончании основной школы возможно включение в трудовую деятельность. При этом остается возможность получить среднее образование в школе взрослых».

Усилия учителей вечерних школ в свое время не пропали даром, в городе довольно высокий общеобразовательный уровень молодых рабочих, а новый приток в 9 —11 классы вечерней школы, вероятно, будет несколько позже. Сейчас же в результате расширения прав педсоветов возникла проблема трудоустройства на учебу и работу подростков, которые по тем или иным причинам не могут учиться в детской школе. Отсюда необычное омоложение состава учащихся вечерней школы. Впервые в ней появился 7 класс, группы учащихся шестых и даже пятых классов, только пятнадцатилетних принято в этом году 62 человека. Вместе с тем, ссылаясь на принцип добровольности поступления в ВСШ, предприятия перестали оказывать помощь в комплектовании, хотя, казалось бы, принцип добровольности в интересах предприятия надо бы сочетать с разработкой системы мер по стимулированию тех, кто работает и повышает знания в школе. Так вот и получалось, что в вечерней школе взрослых в возрасте 30 лет и выше сейчас всего 11 человек. Появилась опасность превращения вечерней школы для взрослых в школу трудных, педагогически запущенных детей. Кстати, опыт такой, правда, неудавшейся школы подростков был в городе в начале 50-х годов.

Судьба недоучившегося, запущенного в воспитательном отношении подростка складывается, как правило, трудно: без энтузиазма его встречают на производстве, не сразу он привыкает к особенностям режима обучения в вечерней школе, к 2—3 дням занятий утром или вечером вместо бывших шестидневных занятий в неделю. Эффект вечернего образования достигается лишь в том случае, если обучение идет под влиянием рабочего коллектива. Учителя испытывают удовлетворение от работы с теми, кто осознанно приходит в школу за знаниями, пусть даже после большого перерыва. Вот несколько судеб. Оканчивают 11 класс Галина Смирнова и Галина Куницына; начинали они учиться три года назад, когда уже подросли собственные дети.

— Будем учиться дальше, —  говорят обе Галины, чувствуем, что знания нам очень пригодились и на работе, и в жизни,  за это мы благодарны нашим учителям.

Беда же большинства подростков в том, что в вечернюю школу они не поступают, а идут по направлению. Взрослым людям учиться в школе сейчас стало сложнее, учителя больше внимания уделяют не им, а тем, кто помоложе.

Л. П. Вячеславова двадцать восьмой год работает в ВСШ № 1. Она отмечает:

— К традиционным трудностям с посещаемостью прибавились сложности в проведении учебных занятий, ведь многие, особенно наши 6—7—8-классники, не привыкли трудиться, они не прочь нарушить дисциплину и на уроке, и во время перемены, некоторые из них пришли, как говорят сами, не учиться, а «пообщаться». Процесс привыкания, приобщения к условиям учебы в вечерней школе у них затягивается непомерно.

Но самим ребятам в вечерней школе нравится. Послушаем их, в большинстве своем вчерашних второгодников детских школ.

«Здесь такие все спокойные, я не стесняюсь сказать учителю, что чего-то не понял, он обязательно еще раз объяснит. Пока успеваю, и учиться, и работать, а еще занимаюсь мотоспортом. После 8-го класса пойду в ПТУ № 8». (Андрей Л., 8 кл.).

«В начальных классах учился без троек, а в шестом невзлюбил школу, скучно там, задурил, стал прогуливать, связался с плохой компанией. С учителями не дружил, они на меня кричали. Конечно, я и сам виноват. Из всех предметов люблю физику, занимаюсь звукозаписью, хочу стать шофером. Никто из учителей детской школы не говорил со мной так, как вы говорите сейчас со мною, на равных». (Игорь С., 8 кл.).

«Работаю на сталепрокатном заводе. Принес домой первую получку — 124 рубля, положил на сберкнижку, маме купил духи. Читать не люблю, меня все время за русский язык и литературу ругали, а здесь учительница даже похвалила однажды». (Роман С., 7 кл.).

Не все так быстро привыкают к новым учителям, особенно подростки с уже искалеченной душой. Большинство из них — запушенные в учебе до предела; не приучены читать, в восьмом классе не знают химических знаков (предмет изучается с 7 кл.), 6—7-классники путают таблицу умножения. Но главное — не умеют учиться, не знают элементарных правил поведения. Из разговоров группы восьмиклассников:

«В начальных классах многие из нас учились вроде неплохо, потом в Заречье нас стали переводить из школы в школу, а в 5 классе, когда 40 учеников у учителя, ему не до нас, чуть что — «2», вызывают родителей. А это стыдно, когда ругают, особенно при всех. В школе скучно, мы там никому не нужны, даже поговорить с нами ни у кого не хватает времени».

По мнению директора ВСШ № 1 Т. А. Олло, идти в вечернюю школу подростков чаще всего вынуждают конфликты с учителями, родителями (я бы уточнил — неумение, а то и нежелание взрослых решать конфликтные ситуации), возникший в работе с детьми дефицит доброты и великодушия, и, как следствие всего, неуспеваемость и плохая дисциплина.

Л. А. Серегина, классный руководитель самого беспокойного в школе 7 класса, делится:

— Взяла я семиклассников без радости, знала, кого дают, почти все 28 человек — второгодники. А сейчас уже привыкла к ним, они ко мне, жалею их. Почему мы так стыдимся слов «жалость», «доброта»? Многие дети обделены ими с детства, не тут ли мы и потеряли ключ к их душам? В классе, — продолжает Людмила Алексеевна, — собрались те, с кем привыкли разговаривать на повышенных тонах. За полгода они изменились к лучшему, но в знаниях запущенность вопиющая.

Этим ребятам, будем надеяться, повезло. Но как быть таким, например, как Таня Кошина? Ей 15 лет, оставлена на второй год в восьмом классе школы № 30. А ведь она способная, до 6 класса училась на «4» и «5», но была совершенно бесконтрольна со стороны семьи. Прогуливала уроки, а затем и целые дни. Решением комиссии по делам несовершеннолетних при Первомайском райисполкоме направлена на работу, где трудится ее мать, и на учебу в вечернюю школу. Но перестала ходить в школу еще в сентябре, отчислена, устроилась в детский сад. Больше ее судьбой никто не интересовался.

Юрий Аксенов пришел в 7 класс из спецшколы, занятия не посещает, отчислен по приказу, чем занимается сейчас — неизвестно.

Александр Болдесов. Мать, отчим, трое детей (Саша средний) живут в общежитии. В 13 лет оставлен на второй год в 7 классе школы № 13. Как сейчас здесь говорят, намерения отчислять его из школы не было, но настояла мать. Получил направление на работу в столовую № 6 мойщиком посуды и в вечернюю школу, куда так и не пришел. Проработав в столовой с 8 по 20 сентября, уволился, с 7 февраля направлен на мебельную фабрику. Чем и где он в это время занимался, неизвестно. Сам он говорит так:

— В школе меня не уговаривали, сразу отдали документы, отнес их в вечернюю школу, а учиться не стал, сам не знаю почему.

Солидно ли, уважаемые коллеги, таким образом «очищать» свои детские коллективы? Доведет ли это до добра? За первое полугодие за непосещаемость из вечерней школы отчислено 13 подростков — учащихся 6, 7, 8 классов, из них бывших учеников школы № 30 — трое, школы-интерната № 1 — двое, школы № 31 — двое. Где они сейчас, чем занимаются?

Когда-то директора детских школ отчитывались в гороно за каждого отчисленного ученика. Сейчас этого нет. Не было настоящего учета и спроса за судьбу этих ребят и в районных комиссиях по делам несовершеннолетних.

Плохо дело в нашем городе с трудоустройством подростков. Трудно многим отчисленным из детских школ совмещать (не будем себя обманывать) учебу, скажем, в 6—7 классе (по сокращенной программе и в сжатые сроки) с работой на производстве. Нет специальных рабочих мест для 14 —15-летних. Да и вечерняя школа для взрослых по «Положению» создана в составе 9—11 классов, в остальные же набор производится лишь в порядке исключения. Так что «омоложение» состава вечерней школы у нас явление, прямо скажем, ненормальное. А ведь за всеми этими проблемами — еще и подростки, которые не учатся и не работают. Они дают треть всех преступлений несовершеннолетних.

Как же быть с такими подростками? Не лучше ли, как уже предлагалось в печати, создавать при ПТУ специальные профессиональные группы типа довоенных ремесленных училищ по подготовке рабочих определенной квалификации? Для их выпускников пути получения дальнейшего образования не будут закрыты — пожалуйста, та же вечерняя школа или система экстерната.

ВСШ № 1 пока остается единственной на весь город. Ее педагоги думают, как совершенствовать учебно-воспитательный процесс, как все-таки наладить прерванные контакты с производственными коллективами и, прежде всего, с ЧМК. Здесь многое полезное ушло из жизни школы вместе с прерванной дружбой с цехами ЧМК. Иногда слышишь от учителей: «Да чьи мы хоть теперь?» Профком комбината не считает своим долгом вникать в проблемы вечерней школы, об оказании помощи в оборудовании учебного процесса даже и речи нет, даже школьная библиотека уже несколько лет перестала пополняться периодическими изданиями. Осталось в воспоминаниях время, когда ответственные работники ЧМК ездили в Москву, в Министерство просвещения и на всю страну делились опытом совместной работы с учителями ВСШ № 1 по повышению общеобразовательной и профессиональной подготовки рабочих.

Печально наблюдать, как здание школы, ранее каждый год заботливо поддерживаемое в хозяйственном отношении ЖКУ ЧМК (кстати, здание находится на балансе ЖКУ), постепенно разрушается. Практически вышла из строя канализация, часто из-за аварийного состояния бывает, закрыт туалет (это в учебном-то заведении!). Выделенные в прошлом году деньги на капитальный ремонт были списаны, ЖКУ и РСУ ЧМК не пришли к соглашению, кто должен был ремонтировать школу. Впервые за многие годы городская комиссия накануне нового учебного года высказала металлургическому комбинату серьезные претензии за хозяйственное состояние школы.

Вечерней школе необходимо вернуть внимание и заботу, какие она испытывала всегда.

А. БАХАРЕВ.

Источник: Бахарев, А.  Доведет ли до добра? / А. Бахарев // Коммунист. – 1989. - 24 февраля (№ 39). – С. 2.