50 СеверСталь

Звоню в знакомую дверь квартиры на Ленинском проспекте и невольно вспоминаю, как несколько лет назад впервые встречала меня на этом пороге вдова академика Бардина Лидия Валентиновна. Прямая спина, высоко поднятая голова, приветливая улыбка... Много воды утекло с тех пор. Сегодня хозяйке девяносто пять. Знаю, что на днях она выписалась из больницы, и мысленно готовлюсь к тому, что годы взяли свое... О, как же я ошибаюсь. Она все та же: безупречно изысканное платье, гордая поступь, поразительная живость черных глаз…

КНИГА О МУЖЕ

Откуда эта стать в ней, некогда простой девчушке, родившейся на Северном Кавказе? От деда, донского казака, которому за верную службу и заслуги перед Отечеством было даровано дворянское достоинство? Или царственная выправка - результат страстного увлечения балетом? А может быть, она обрела ее позже, в Москве, став женой академика и хозяйкой светского салона? Или величие идет рука об руку с мудростью старости? Как знать... Наверное, она и сама бы не ответила на мой незаданный вопрос.

День Лидии Валентиновны Бардиной расписан даже не по часам - по минутам. Подъем около восьми утра, небольшая гимнастика (в ее-то годы) - и можно, наконец, приступать к делу, наполняющему смыслом ее сегодняшнее существование, - к работе над книгой о муже, академике Иване Павловиче Бардине, Герое Социалистического Труда, лауреате Ленинской и Государственных премий, вице-президенте Академии наук CCCР, директоре ряда научных институтов черной металлургии... О человеке, и жизнь, и смерть которого связаны с его любимым детищем - Череповецким металлургическим заводом.

ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

Было ли случайным знакомство яркой, как дикий южный цветок, казачки и знаменитого академика? Мне кажется, судьба готовила эту встречу уже тогда, когда подтолкнула 20-летнюю Лиду Пегушину к поступлению в Московский институт стали. В то время Лидия была замужем за студентом Игорем. На третьем курсе у них родился сын Владимир, однако молодой маме и в голову не пришло оставить учебу.

- Помню, на государственные экзамены я взяла Володю с собой, - рассказывает, чуть откинув голову назад, Лидия Валентиновна. - Мальчика попросту не с кем было оставить. Пока я готовилась отвечать, преподаватели поочередно нянчились с моим малышом... Впоследствии, когда я вышла замуж за Ивана Павловича, он принял сына как родного, дал ему свою фамилию. Владимир был радостью и гордостью для нас обоих. Повзрослев, он поступил на географический факультет МГУ, закончил аспирантуру, защитил кандидатскую диссертацию и стал известным исследователем Антарктиды. Не был он обделен и литературным талантом: из-под его пера вышли несколько книг и поэтический сборник. К сожалению, я не сумела уберечь нашего мальчика... Смерть настигла его внезапно, также, как и Ивана Павловича...

Но тогда, в 1936-м, когда она, защитив диплом на "отлично", ликуя, крепко прижимала к себе маленького Володю, конечно же, никто не мог предположить, как трагично сложится его судьба. Лидия Валентиновна по распределению отправилась работать на станкостроительный завод имени Серго Орджоникидзе, позже занялась научными изысканиями.

- Моя первая встреча с Бардиным произошла после войны, когда меня пригласили работать в институт, которым руководил Иван Павлович. Поначалу при виде прославленного академика мне хотелось куда-нибудь спрятаться - человек он был строгий и во всем любил порядок...

Но как ни скрывалась Лидия Валентиновна, Бардин выделил ее из числа прочих сотрудниц. Однажды он пришел в лабораторию после окончания рабочего дня и предложил проводить ее до дома. В то время в жизни академика случилось несчастье. После тяжелой болезни умерла его жена. Ученому было очень трудно и хотелось найти человека, который бы его понимал, разделял его взгляды.

- Мы гуляли по улицам, и недосягаемый Иван Павлович предстал передо мной совершенно с иной стороны - как любитель и ценитель прекрасного, поклонник творчества Рериха, человек тонкий и глубоко ранимый. Наши свидания были нечасты, все его время принадлежало науке...

Но однажды Бардин заглянул в лабораторию раньше обычного, сильно волновался. Она почувствовала: должно случиться что-то особенное. Когда они остались вдвоем, Иван Павлович попросил Лидию Валентиновну накинуть пальто и проследовать в его служебную машину.

- Мы ехали молча, - вспоминает вдова. - Я терзалась догадками, и лишь оказавшись на пороге загса, поняла: участь решена, я стану его женой. Вечером того же дня Иван Павлович впервые открыл передо мной двери своей квартиры и торжественно произнес:" Милая Лида, будь тут полноправной хозяйкой!"

ЧЕРЕПОВЕЦ ДОИНДУСТРИАЛЬНЫЙ

Полноправной так полноправной, решила Лидия Валентиновна. Тем более, что громадная квартира академика действительно нуждалась в пристальном внимании. Иван Павлович был совершенно не приспособленным к быту человеком. Часто одалживал деньги и забывал про них. Не обращал внимания на пыль на комоде - а ведь в доме трудились сразу три горничные. Первым делом молодая жена избавилась от нерадивых домработниц, решив, что приготовить обед и помыть окна сможет и самостоятельно, полностью взяла хозяйство в свои руки.

Академик много времени проводил в разъездах по стране, лично контролируя как металлургические новостройки, так и давно сданные в эксплуатацию объекты. Для этих целей ему даже выделили отдельный вагончик - дабы ничто не мешало ученому в пути. Находясь далеко друг от друга, Иван Павлович и Лидия Валентиновна слали друг другу письма, исполненные любовью. Но вскоре желание быть вместе и никогда не расставаться пересилило: супруга стала сопровождать Бардина в поездках. Она была его ангелом-хранителем, его личным секретарем, его добрым советчиком. Мало кто знал, что у Ивана Павловича сильно болела перебитая в детстве рука и писать ему было тяжело. Его почерк разбирала только Лидия Валентиновна. Она же составляла отчеты, сочиняла доклады, вела дневник, фотографировала...

- Я хорошо помню, как впервые оказалась в Череповце, - повествует вдова. - Наш вагончик остановился на станции. Я не сразу поняла, что это город: такой русской глубинкой веяло от деревянных мостков возле вокзала, от людей с узелками и баулами... Тогда трудно было поверить, что через несколько лет Череповец станет крупным промышленным центром. Дальнейшие наблюдения подтвердили начальное мое впечатление. Мы шли типично деревенской улицей, я остановилась перед конюшней, не в силах оторвать взгляда от резвящегося подле лошади жеребенка невероятной масти - не в яблоко, как часто бывает, а полосатой... На обед нам подали простую крестьянскую еду: щи, вологодские пироги, парное молоко и клюквенный морс, любимый северный напиток, которого я доселе ни разу не пробовала... И мне на секунду стало жаль, что совсем скоро здешний размеренный уклад кардинально переменится. Но в замысел Ивана Павловича и в то, что скоро череповецкий завод займет достойное место в ряду гигантов металлургической индустрии, я верила абсолютно...

«СЛИШКОМ ДОРОГОЙ ДЛЯ ГОСУДАРСТВА ЧЕЛОВЕК»

К сожалению, пришедший к власти Никита Хрущев отнюдь не разделял уверенности четы Бардиных. В пору развенчания культа личности над всеми "сталинскими" проектами нависла серьезная угроза. В частности, Никита Сергеевич считал нецелесообразным и нерентабельным строительство Череповецкого металлургического завода, а самого Ивана Бардина называл "слишком дорогим для государства человеком". Окружение, естественно, всячески потакало главе государства. В газетах развернулась форменная травля Бардина.

- 7 января 1960 года должно было состояться решающее заседание Госплана СССР. Накануне Иван Павлович долго не спал, ходил по кабинету, подбирал особенно убедительные аргументы, надеясь пробить стену непонимания, - с душевной мукой вспоминает Лидия Бардина. - Слово он получил примерно в середине дебатов. Слушали его по-разному: кто-то внимательно и вдумчиво, но большая часть была настроена против и начисто отвергала его идеи. Бардину снова и снова приходилось доказывать с трибуны жизнеспособность своего детища. Но силы его иссякли. Он почувствовал себя плохо, тяжело опустился на стул в президиуме и... умер.

На долю Лидии Валентиновны выпало всего девять лет счастливого супружества и вот уже сорок пять лет вдовства. Особенно невыносимой стала жизнь в первые годы после смерти Ивана Павловича. Дом, ежедневно принимавший гостей, друзей, учеников Бардина, постепенно затихал. Те, кто совсем недавно обращался за помощью, перестали даже звонить. Дачу в Луцино забрала Академия наук. Но вдова академика не сдавалась. Во что бы то ни стало она хотела сохранить память о прославленном супруге и создать в его квартире мемориальный музей.

В последние годы в этом благородном деле ее поддерживает Виталий Чекалов, доктор технических наук, член-корреспондент РАН.

- Мне бы трудно пришлось без этого человека - призналась вдова. - Он мой лучший помощник. Отец Виталия Петровича был другом моего мужа, а он сам часто общался с Иваном Павловичем, советовался с ним относительно выбора собственной дороги в науке...

Был уже вечер, на улице накрапывал дождь, а до поезда оставалось лишь два часа. Целый день я провел в доме, где зарождалась техническая мысль советской эпохи, в доме, где принимались решения, от которых зависела судьба страны.

- Я очень и очень благодарна череповчанам, которые не забывают моего мужа и уважают его заслуги. Передайте поклон городу, который навсегда сохранится в моей памяти, - уже в дверях попросила меня Лидия Валентиновна.

Сергей Рычков.

Фото из архива Л. В. Бардиной.

Автор выражает признательность автоколонне 1504 за помощь в подготовке материала.

Источник: // Курьер. – 2005. – 13 июля (№ 28). – С. 5.